Мы нашего заведующего отделом прозы новеллиста Фролова Александра Павловича отправили в заслуженный отпуск на двадцать восемь календарных дней в дом отдыха «Вдохновение». Александр Павлович называл себя королём новеллы, снисходительно относился ко всем остальным, а мы для него были кем-то вроде королевской свиты. В отделе прозы, согласно выдумке Фролова, трудились титулованные и нетитулованные сотрудники. Титулованными Фролов называл тех, которые удостоились значиться на титульном листе его творений. Нетитулованные сотрудники замышляли против Фролова заговор и готовили на его место – заведующего отделом прозы – романиста Сергеева. В свою очередь титулованные сотрудники, возгордившись появлением своей фамилии на титульном листе, намеревались свергнуть короля Фролова и самолично занять его место.

Дом отдыха «Вдохновение» клятвенно пообещал отделу прозы, что их целебные камышовые ванны с капельками лунного света благоприятно отразятся на душевном состоянии заведующего Фролова и несколько поубавят его королевское величие.

Результат не заставил себя долго ждать. Уже через пару дней Александр Павлович стал признавать тот факт, что он не один король на свете, что и на других территориальных единицах имеются свои короли. Осознание того, что есть на земле выдающиеся новеллисты, готовые пойти на захват позиций Фролова с пером и шариковой ручкой, вызвало у Фролова невероятный творческий подъём. Он написал немало восхитительных новелл, после прочтения которых возомнил себя императором, способным объединить под своим началом все новеллистические территории художественной литературы.

Перспектива получить императора вместо короля сотрудников отдела прозы не обрадовала, и коллектив написал на «Вдохновение» жалобу, что их камышовые ванны бездейственные. «Вдохновение» оскорбилось и прописало Фролову микстуру из белого одуванчика. Фролов принял чайную ложку микстуры за завтраком и поспешил перечитывать свои новеллы. Он уже не был в восторге от своего слога и терзался разного рода творческими сомнениями.

К концу знаменательного дня Фролов принял вторую положенную ему порцию микстуры и объявил, что он не король; что, оказывается, он вовсе не король новеллы.

Прободрствовав всю ночь в тоске, на утро Фролов собрал селекторное совещание с сотрудниками отдела прозы, на котором с грустью сообщил, что – да, действительно, он не король… а кронпринц. «Вдохновение» тут же потребовало публичных извинений и официального опровержения жалобы о бездействии камышовых ванн и особой благодарности белому одуванчику.

Кто теперь в понимании Фролова был королём новеллы неизвестно, но следующие две недели Фролов провёл за написанием – способных свергнуть короля – новелл. И ему это удалось. Новеллы были напечатаны большим тиражом. Фролов вернулся к первоначальным убеждениям. «Вдохновение» признало регресс.

Король Фролов с победой вернулся домой, в отдел прозы, к свите, к коллегам… Принимал поздравления, цветы, подарки… Большой тираж новых новелл разошёлся за считанные дни. Как будто бы и не ездил Фролов ни в какой отпуск, – думалось его подчинённым.

Параллельно триумфу Фролова в отделе прозы разворачивалось ещё одно значимое событие – юбилейный тираж романиста Сергеева. Сторонники Сергеева были убеждены, что по своему объёму и сложности содержания роман превалирует над новеллой и всячески продвигали Сергеева вперёд, в авангард, на место Фролова.

Сергеев сопротивлялся как мог. Должность заведующего отделом прозы обременительная – то одно случается, то другое. Так и с ума сойти не долго, - думал Сергеев. А вслух говорил о неоспоримом таланте Фролова и о его выдающихся организаторских способностях. Тем не менее, Сергеева провозгласили. Он отрекся. Сергеева провозгласили повторно, и здесь он уже ничего поделать не мог. Фролов поздравлял коллегу от души, пожимал ему руку, словно эспандер, «переезжал» за соседний стол с присвистом.

В отделе прозы воцарилась тишина и поразительная производительность литературных трудов. И так было до тех пор, пока Фролов, на правах советника заведующего отделом прозы, не возложил на себя прямые обязанности эрцканцлера. Теперь его виза требовалась на каждом листе. Визированию подлежали сюжеты, линии, идеи. Появились понятия завизированной и не завизированной мысли.

Злостные носители не завизированных мыслей обратились к Сергееву в обход эрцканцлера с требованием сменить советника. Начались столкновения мыслей и идей. Сергеев бежал из занимаемого кабинета в западное крыло «Издательского дома» и оттуда строчил ценные указания по урегулированию конфликта писателей с Фроловым. В одном из них говорилось о необходимости развенчать иллюзию литературного дарования Александра Павловича. Убедить все звенья «Издательского дома» в несостоятельности Фролова как новеллиста. Для этой цели был привлечён к работе в отделе прозы начинающий новеллист И.Г. Дудкин.

Дудкин взялся за дело самоотверженно. Решив идти к намеченной цели «от противного», Дудкин не на шутку усомнился в прозаическом таланте Сергеева. Своими сомнениями он открыто делился с коллегами по отделу. Коллеги, не разобравшись в хитросплетённом плане Дудкина, чинили ему многоступенчатые препятствия. Теперь с фамилии Сергеев заканчивался и начинался новый день. Фролов был забыт. В свою очередь Сергеев, опасаясь возвращаться в собственный отдел, продолжал отсиживаться в западном крыле «Издательского дома». Отдел прозы лишился заведующего.

Было принято решение руководить отделом коллегиально. И почётная должность эрцканцлера канула в лету. Некогда не завизированные мысли захлестнули отдел; грозным эхом они доносились до Сергеева. Сергеев вознамерился свернуть деятельность Дудкина И.Г. и попытаться стабилизировать взаимоотношения с коллегами. Однако Дудкин был неуязвим. Александр Павлович Фролов, улучив то время, когда он незаметен, и взяв на себя обязанности должностного лица, возглавляющего коллегию, единоличным решением признал новеллиста Дудкина неуязвимым. На всякий случай, также, он объявил его единственным наследным принцем новеллистического короля.

Елена Чапленко 

Хлопают двери, и окна разбиты –

Это слетаются в срок

Лунные феи, их звёздные свиты,

Лёгкий ночной ветерок…

Огненно-рыжая тыква наводит

Ужас на званых гостей,

И привидений шеренга проходит,

Не оставляя теней…