Иван Карнаухов. Интервью с ведущим солистом Театра оперы и балета им. Д. А. Хворостовского

Елена Чапленко: Расскажите, пожалуйста, о Ваших настоящих и запланированных проектах текущего сезона. Вы ожидаете какое-либо событие с особым нетерпением?

Иван Карнаухов: В театре всегда что-то происходит. В планах этого сезона – работа в Варне (Болгария) в качестве помощника балетмейстера. Особенным событием для меня стало, хоть и временное, возвращение к преподавательской работе в Красноярском хореографическом колледже.

Елена Чапленко: Вам свойственно чувство неполной самореализации в профессии? Какие грани своего таланта Вы бы хотели раскрыть более ярко?

Иван Карнаухов: В театре за 20 лет службы мне дали станцевать весь возможный репертуар. Поэтому я считаю себя счастливым человеком, реализовавшим на балетной сцене все свои актерские и танцевальные возможности. Однако есть мечта – сыграть в кино и выйти на драматическую сцену!

Елена Чапленко: С какими новшествами в мире балета Вы не согласны? Почему?

Иван Карнаухов: Назвать новшеством проекции в балетных спектаклях нельзя, но зачастую встречаешь их неуместное, неоправданное или неграмотное использование. Фото или видео на заднем плане могут отвлекать зрителя от игры артистов и часто обеднять сценографию.

Елена Чапленко: У Вас бывали случаи эмоционального выгорания? Как можно уберечь себя от наигранности?

Иван Карнаухов: Думаю, с таким хоть раз за карьеру сталкиваются все артисты. По-моему, чаще всего это происходит на гастролях, когда танцуешь одни и те же спектакли подряд. Рано или поздно начинаешь «замыливать» образ, терять нюансы и даже интерес к профессии. Вновь вернуться в рабочий ритм мне всегда помогал выходной – с тихой прогулкой на природе, желательно в одиночестве, книгой, общением с друзьями на отвлечённые от работы темы.

Елена Чапленко: Вам нравится недосказанность в образе персонажа? Вы стараетесь эту недосказанность сохранить или, наоборот, заполнить Вашими личными представлениями об образе?

Иван Карнаухов: Да, безусловно. Такие роли, на мой взгляд, дают свободу артисту. Ведь можно вести за собой зрителя весь спектакль и оборвать свой рассказ на самом пике, как говорится, на самом интересном месте! Пусть теперь гадают, каким станет мой персонаж, что совершит. Я всегда старался найти и понять «своего героя», иногда даже оправдать.

Елена Чапленко: Какая балетная постановка произвела на Вас наибольшее впечатление, как на зрителя? Из современных танцовщиков Вы выделяете кого-то особо?

Иван Карнаухов: Я люблю балеты Бориса Яковлевича Эйфмана. В них свобода концентрируется в сложнейшей драматической пластике. Но хореография ничто без танцовщика! К счастью, Олег Габышев превосходно чувствует и воплощает замыслы своего балетмейстера.

Елена Чапленко: С кем из хореографов Вам довелось работать? Что Вы почерпнули от каждого из них?

Иван Карнаухов: Мне посчастливилось работать с Александром Михайловичем Полубенцевым, Сергеем Рудольфовичем Бобровым, Михаилом Леонидовичем Лавровским, Юрием Николаевичем Григоровичем, Владимиром Викторовичем Васильевым, Генрихом Александровичем Майоровым, Франческой Фрассинелли. У каждого из них свой подход к постановочной работе, поэтому я старался перенять самое лучшее: работоспособность и азарт в поиске образов, четкое планирование и внимание к деталям, преданность своему персонажу и максимальное его раскрытие.

Елена Чапленко: Расскажите, пожалуйста, о Вашем репертуаре – какие партии преобладали в нём на протяжении всей Вашей творческой деятельности и какие Вы бы особо отметили в нынешнем сезоне?

Иван Карнаухов: В силу моей фактуры, первые роли были гротесковые. Много пришлось работать, чтобы не остаться заложником амплуа! Позже в мой репертуар вошли героические, характерные, драматические и, так называемые «голубые» партии. Сейчас я готовлюсь к своему дебюту в партии Петра Алексеевича, отца Анюты, из одноименного балета Владимира Викторовича Васильева.

Елена Чапленко: Если бы Вам предложили исполнить партию Вашей жизни, какой бы была эта партия? Какое развитие получил бы персонаж?

Иван Карнаухов: Вы задаете безумно сложные вопросы! Наверно, получилось бы что-то лёгкое, весёлое, но с драматической ноткой, тяжёлой поступью прячущейся от посторонних глаз. Возможно, это был бы моноспектакль с музыкой разных направлений, которая формирует хореографический образ героя, приводя его к хореографическому и эмоциональному апогею. После чего занавес падает, оставляя зрителя с вопросами о возможном будущем героя.